Цирк с конями начался во вторник. Сообщения, опровержения и контропровержения. Исландия, находясь на грани банкротства, запросила у РФ кредит на 4 млрд евро на четыре года — и мы даём. Нет, не запрашивала. Нет, запросила, но мы не дали. Наконец официальное заявление Кудрина: «Мы его (запрос на кредит. — А. П.) рассмотрим. Исландия известна как страна со строгой бюджетной дисциплиной и имеющая высокий рейтинг надёжности. Мы позитивно относимся к такой заявке». То есть: хотим дать.

Извините, но это какой-то бред. Говорить о высоком рейтинге страны, премьер которой заявляет о реальной возможности национального банкротства; страны, чья валюта упала на 30%, не к лицу даже министру финансов, верящему международным рейтинговым агентствам больше, чем своим глазам. И главное — на что нам Исландия? Если даже она за эти деньги признАет Абхазию, Южную Осетию и российский суверенитет над Северным полюсом, то мы — ценой безвозвратно утраченных пяти с половиной миллиардов долларов — получим всего лишь одно: гарантию того, что более никто на глобусе бесплатно ничего из перечисленного не признАет. Нет, возможно, организовать на наши деньги в Рейкьявике банк, который помогал бы реальному сектору страны под залог его активов, и имело бы смысл. Но разговор-то, похоже, о межгосударственном кредите, который для нас решительно никакого смысла не имеет: просто выброшенные деньги.

Эту затею, по-моему, лучше оставить сразу. Во-первых, потому, что явных сильных резонов для выделения денег Исландии нет. А раз их нет, в общественном мнении навсегда утвердится мысль: эти деньги дали только потому, что бабки кого-то из самых крутых бонз зависли в тамошнем офшоре. А в общественном сознании и без того преизбыток нехороших мыслей о коррумпированности верхов. Во-вторых, потому, что деяние это было бы не столько славное, сколько мелкое. «Россия встала с колен и превратилась в могучую финансовую силу» — «И что же эта могучая сила сделала во время мирового кризиса?» — «Подбросила деньжонок маленькой Исландии». Самим-то не смешно? Если уж решено, что настало время проявлять нашу финансовую мощь за пределами страны, то надо сочинить что-нибудь поострее. Вопрос ведь простой: есть у нас внешняя политика или нет? Если есть, то её и надо проводить, не отвлекаясь на пустяки.

Не в одной же Исландии беда. Посмотрите на Украину. Бессмысленная и беспощадная драка в верхах на фоне реальной угрозы экономического коллапса. Уже сейчас из 36 украинских доменных печей остановлены 17, металлурги всерьёз говорят о полной остановке отрасли, а это для страны будет значить примерно то же, что у нас значило бы прекращение добычи нефти и газа. Не хочется каркать, но варианты печального развития событий лежат на поверхности. Почему бы не повернуться в эту сторону?

Я слыхал совет: скупать лежащие на боку украинские предприятия. Пусть-де наши магнаты поднапрягутся (под это дело и казна могла бы кредитов дать), да и скупят всё, что там стоит покупать, по нынешним бросовым ценам. Мне эта идея не кажется удачной. Да, скупить по кризисным ценам, наверно, можно. Но Печерский суд Киева — это вам не Исландия. Когда кризис кончится, неизбежная Юлия Т. (или — если она вдруг утратит власть, что маловероятно, — её преемник) с козацким гиканьем отберёт всё назад — под бурные рукоплескания западных болельщиков молодой украинской демократии. Более прямой человек сказал бы: не предприятия надо покупать, а юрисдикцию.

Схема — без пиарных подробностей — такова. Предложите независимой Украине провести референдум: не желают ли какие-либо её области отделиться от Украины и присоединиться к России? РФ, конечно же, не может и не будет вмешиваться в сугубо внутреннее дело братской страны, но объявляет о нижеследующем. Население областей, проголосовавших за переход в Россию, получает от РФ по десять тысяч долларов на душу. (Опрос, проведённый по моей просьбе среди двух украинских гастарбайтеров, показал, что это будет заметный аргумент.) Области, пожелавшие остаться Украиной… нет, не так. Обновлённая Украина получает — в благодарность за великодушие, выразившееся в признании результатов референдума в уходящих областях, — тридцать миллиардов. Все деньги, обещаемые в рамках этой оферты, — вот они, на виду: на депозитах в крупнейших европейских банках. Кто сочтёт, что ему предлагают продать родину, проголосует против; кто сочтёт, что предлагают её выбрать, так и проголосует.

Давайте наскоро прикинем, какие на эту идею могут быть возражения. Неприлично? С каких-то точек зрения, безусловно, да; только с этих точек зрения неприличным оказывается почти всё, что предпринимает Москва (за исключением нечастых в последние годы покаянных речей), так что новые неприятности нам не грозят. Поведёт к резкому обострению отношений с теми, другими и третьими? Не исключено. Так августовские события на Кавказе привели ужас к какому обострению; но двух месяцев не прошло, а острота уже ощутимо снижается. Правда, там начали не мы, а тут начнём именно мы — ну так зато тут не будет ни тени насилия: исключительно добрая воля. Дорого? Давайте посчитаем.

Если даже перейти в Россию решит двадцать пять миллионов человек, обязательства РФ потянут на 290 миллиардов долларов: 250 — новым соотечественникам, 30 — обновлённой Украине, ещё десятку придётся потратить на покупку всех подвидов нынешней киевской влады, чтобы не слишком вставляли палки в колёса нашей затеи. Сумма, что и говорить, весьма значительная. Но, во-первых, она у России есть. Во-вторых, на практике всё будет не так страшно. Все выплаты (кроме, ясное дело, коррупционных) нужно делать несколькими траншами, что — при легко прогнозируемой динамике доллара — кратно усушит общие затраты. Не забудем и про газ. И главное — речь-то идёт не о раздувании щёк. Речь идёт об операции, реализующей все наши текущие внешнеполитические цели! И переиграть результаты этой операции не сможет никто.

Интеллектуальная анемия (под сим псевдонаучным титлом разумею я нелюбовь и непривычку к поиску прорывных решений, а равно к называнию вещей своими именами) — болезнь, в обычное время не смертельная. Но на резком повороте, когда все привычные методы теряют действенность, — почти чума. Кредит для Исландии — не последний её бубон.

Источник информации: Журнал "Эксперт"